Поиск по творчеству и критике
Cлово "DIVINE"
Входимость: 2. Размер: 46кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 120кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 46кб.
Часть текста: — продолжал читать епископ, — имея пред очами нашими самого Христа, дабы суд наш исходил от лица самого Господа, говорим тебе и объявляем, Жанна, что ты — лгунья, мнимых откровений и видений Божественных изобретательница, обманщица народа, во множестве заблуждений погрязшая, пагубная, гордая, дерзкая лжепророчица, против Бога и Святых Его кощунница, Таинств Святейших презрительница, закона Божия преступница, против Церкви мятежница… [359] Время идет. Бóльшая часть длиннейшего приговора уже прочитана. Палач ждет, готовясь отвезти Жанну обратно в тюрьму. — С Церковью, с Церковью, я хочу быть с Церковью! — вдруг воскликнула она, складывая руки с мольбой. [360] Чтение приговора прервано. Слышится ропот в толпе английских ратных людей и придворных, незнакомых с обычаями Святейшей Инквизиции. Несколько камней брошено в судей. Среди сидящих на помосте английских сановников слышатся жалобы и брань за то, что судьи допускают Жанну к отречению и покаянию....
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: Черниговского полка, 4-го января, я привезен был в Петербург, тяжело раненный, так что живу быть не чаяли. Но вот остался жив: первой смертью не умер, чтобы умереть второй. * * * Мореплаватель, затертый льдами, кидает бутылку в море с последнею отрадною мыслью: узнают, как мы погибли. Так я кидаю в океан будущие сии записки предсмертные — мое завещание России. * * * Пишу на клочках и прячу в тайник: в полу моей камеры один из кирпичей подымается. Перед смертью отдам кому-нибудь из товарищей: может быть, сохранят. Плохо пишу по-русски. Je dois avouer à ma honte que j`ai plus d`abitude de la langue francaise que de russe. 1 Буду писать на обоих языках. Такова уж наша судьба: чужие на родине. * * * Я провел детство в Германии, Испании, Франции. Возвращаясь в Россию и завидев на Прусской границе казака на часах, мы с братом Матвеем выскочили из кареты и бросились его обнимать. — Я очень рада, что долгое пребывание на чужбине не охладило вашей любви к отечеству, — сказала маменька, когда мы поехали далее. — Но готовьтесь, дети, я должна сообщить вам страшную весть: в России вы найдете то, чего еще не знаете, — рабов. Мы только потом поняли эту страшную весть: вольность — чужбина, рабство — отечество. * * * Мы — дети Двенадцатого года. Тогда русский народ единодушным восстанием спас отечество. То восстание — начало этого; Двенадцатый год — начало Двадцать пятого. Мы думали тогда: век славы военной с Наполеоном кончился; наступили времена освобождения народов. И неужели Россия, освободившая Европу из-под ига Наполеона, не свергнет собственного ига? Россия удерживает порывы всех народов к вольности: освободится Россия — освободится весь мир. * * * Намедни папенька, зайдя ко мне в камеру и увидев мундир мой, ...
Входимость: 1. Размер: 120кб.
Часть текста: А мраморные люди, как живые, Стояли в нишах каменных кругом: Здесь был Челлини, полный жаждой славы, Бокаччио с приветливым лицом, Макиавелли, друг царей лукавый, И нежная Петрарки голова, И выходец из Ада величавый, И тот, кого прославила молва, Не разгадав, – да Винчи, дивной тайной Исполненный, на древнего волхва Похожий и во всем необычайный. Как счастлив был, храня смущенный вид, Я – гость меж ними робкий и случайный, И, попирая пыль священных плит, Как юноша, исполненный тревоги, На мудрого наставника глядит, — Так я глядел на них и были строги Их лица бледные, и предо мной Великие, бесстрастные, как боги, Они сияли вечной красотой. Но больше всех меж древними мужами Я возлюбил того, кто головой Поник на грудь, подавленный мечтами, И опытный в добре, как и во зле, Взирал на мир усталыми очами; Напечатлела дума на челе Такую скорбь и отвращенье к жизни, Каких с тех пор не видел на земле Я никогда, и к собственной отчизне Презренье было горькое в устах, Подобное печальной укоризне. И я заметил в жилистых руках, В уродливых морщинах, в повороте Широких плеч, в нахмуренных бровях — Твое упорство вечное в работе, Твой гнев, создатель Страшного Суда, Твой беспощадный дух, Буонарроти. И скукою бесцельного труда, И глупостью людскою возмущенный, Ты не вкушал покоя никогда. Усильем тяжким воли напряженной За миром мир ты создавал, как Бог, Мучительными снами удрученный, Нетерпелив, угрюм и одинок. Но в исполинских глыбах изваяний, Подобных бреду, ты всю жизнь не мог Осуществить чудовищных мечтаний И, красоту безмерную любя, Порой не успевал кончать созданий. Упорный камень молотом дробя, Испытывал лишь ярость, утоленья Не знал вовек, – и были у тебя Отчаянью подобны вдохновенья: Ты вечно невозможного хотел....