Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Е"

1. Михайловский Н. К.: О г. Розанове, его великих открытиях, его маханальности и философической порнографии. - Несколько слов о г. Мережковском и Л. Толстом

Входимость: 1. Размер: 67кб.

Часть текста: "Сочинений Сергея Шарапова", изданный еще в прошлом 1901 г. и озаглавленный "Сугробы", а в этих "Сугробах" остановила на себе мое внимание статья "Жмеринские львы и буйствующий В. В. Розанов. Поход против него протоиерея Дернова и генерала Киреева". Остроумие г. Шарапова, его сравнение г. Розанова с львами, убежавшими на станции Жмеринке из какого-то бродячего цирка -- нисколько не занимательно. Не занимательно для меня было и двойственное отношение г. Шарапова к г. Розанову. Я и раньше знал, что автор "Сугробов" признает за г. Розановым "власть над умами и сердцами", "сильную и яркую мысль" и проч. и в то же время разрешает себе подвергать его "телесному наказанию без повреждения мягких частей" и одобряет, когда другие его "отшлепывают, приподняв полу халата" (подлинные выражения г. Шарапова). Но в "Сугробах" говорится о "новой концепции христианства", представленной г. Розановым, и то, что сообщается об этой "новой концепции", меня чрезвычайно заинтересовало. Но как познакомиться с нею не через посредство г. Шарапова, а из первых рук? Г. Шарапов пишет: "Этот строй мыслей нашел свое выражение в многочисленных статьях Розанова, разбросанных в журналах и газетах самого разнообразного направления, начиная от "Нового времени", "Биржевых" и "С. -Петербургских ведомостей" и кончая "Гражданином" и самыми незаметными провинциальными изданиями. Перечитал розановские статьи и я в "Русском...

2. Тайна Трех. Египет и Вавилон. Египет — Озирис. Озирис, тень распятого

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: Египет — Озирис. Озирис, тень распятого ОЗИРИС, ТЕНЬ РАСПЯТОГО I Как младенец, спеленут пеленами смертными, только лицо открыто и кисти рук свободны; в одной руке царский жезл, в другой — пастуший бич и посох; на голове — тиара высокая, яйцевидная, белая, между двумя плоскими перьями. Кожа на руках и лице — ярко-зеленая, как первая зелень вешних ростков. Ткань пелен так туго натянута, что видны все очертания тела, тонкого, узкого, длинного, не живого, не мертвого, а воскресающего, но еще не воскресшего. Простое лицо, как у всех — лицо Сына Человеческого, Брата Человеческого, тихое-тихое лицо Того, Чье имя: «Бог Тихое Сердце», «Бог с сердцем небьющимся». На плоских губах — улыбка детская, сонная; улыбка пробуждения; улыбка бесконечной благости; та, о которой сказано: «Старался быть улыбкой плачущих». Таков Бог Египта, главный и единственный: Usiri Unnofer, Озирис Благое Существо. II «Не все египтяне чтут одних и тех же богов… Но Изиду и Озириса чтут все одинаково»,...

3. Базаров В. А.: Христиане Третьего Завета и строители Башни Вавилонской

Входимость: 1. Размер: 117кб.

Часть текста: кажется, самый нелюбопытный вопрос в наши дни". Так начинает г-н Мережковский свою книгу: "Не мир, но меч". Пока говоришь о религии, как об идеале, все соглашаются или, по крайней мере, никто не спорит -- кажется, впрочем, потому, что всем наплевать, но только что пытаешься связать религию с реальной действительностью, оказываешься или в дураках или в подлецах. На первый взгляд, именно со стороны Мережковского и именно "в наши дни" такое вступление менее всего уместно. Со времен масонского движения в первой половине царствования Александра I ни разу еще религия не была в такой моде среди русской "прогрессивной" интеллигенции, как в наши дни. "Новое религиозное сознание", "мистический опыт", "касание мирам иным" -- вот термины, мелькающие на столбцах нашей периодической прессы почти так же часто, как "противохолерные прививки", "мероприятия г-на Шварца", "конституционная Турция" и т. п. О бытии Божием трактуется в самых популярных газетах, и притом не только в отделе большого серьезного фельетона, но и в отделе, так называемого "маленького фельетона", -- каких же еще надо доказательств любопытности этого вопроса для современной публики! Говорят даже, что типографии вынуждены были пополнить запасы совсем было пришедшей в забвение "ижицы" по случаю необычайного спроса на слово...

4. Не мир, но меч. Теперь или никогда

Входимость: 1. Размер: 57кб.

Часть текста: вопрос: как же достигнуть этой свободы? — собрание пастырей заявляет: «Ответ, по нашему глубокому убеждению, может быть только один: чрез нарочито для сего созванный поместный собор русской церкви». В виду искони существовавшего и доныне существующего разъединения русского образованного общества и русской церкви следует опасаться, что настоящее заявление не будет понято так, как оно заслуживает по своей неизмеримой важности для современных общественно-политических событий в России. Ежели прав Достоевский, утверждающий, что «русская церковь в параличе с Петра Великого», то не есть ли это столь авторитетно и с таким достоинством высказанное мнение «группы столичных священников», пока только группы, собрания, но, может быть, уже заключающего в себе ядро будущего собора, — первое движение параличного, расслабленного, который встает по слову Господа: встань, возьми одр твой и ходи. В самом деле, для верующих в божественное предназначение церкви тут уже начинается великая надежда, надежда чуда, или, по ...

5. Долинин А.: "Дмитрий Мережковский". Глава III

Входимость: 1. Размер: 60кб.

Часть текста: Алексей». Мережковский берет самые яркие исторические моменты, когда борьба между христианским и языческим началами, между духом и плотью — эта главная, как ему кажется, действующая причина, движущая и всю человеческую историю вперед, — проявилась с наибольшей силой, страстностью, напряжением. Вот последняя яркая вспышка умирающей античности — последний решительный бой между светлой жизнерадостностью, идеалами красоты, культом героической воли эллинского мира и мрачной разрушительной стихией исповедующих религию рабов, религию равенства — последователей Галилеянина. Весь огромный римский мир распался в «Юлиане Отступнике» на две неравные части: на одной стороне редкие единицы, светлые обломки рушащейся Эллады — на них печать великой скорби, следы обреченности неумолимому року; а на другой — торжествующая чернь, темная льстивая рабская масса, одержимая бесом разрушения, и во главе ее, как выразитель ее идеалов, сам грубый жестокий император Констанций со своими приближенными — этими злыми и низменными людьми, прячущими свои низкие хищные инстинкты под маской христианского смирения и...