Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Л"

1. Павел. Августин. Часть I. Павел. Главы XXI-XXX

Входимость: 1. Размер: 23кб.

Часть текста: нас пройти свой путь в Дамаск; увидеть хотя бы искру озарившего Савла «великого Света»; услышать хотя бы отзвук его позвавшего голоса: «Савл! Савл! что ты гонишь Меня?» — и так же, пав на землю, спросить, в трепете и ужасе: «Кто Ты?» — и так же услышать: «Я — Иисус, которого ты гонишь, трудно тебе идти против рожна»; и так же ослепнуть, и так же прозреть. «Господом назвать Иисуса никто не может иначе, как Духом Святым» (I Кор. 12, 3). Искра Духа, неугасимая, — первая точка святости, теплится, может быть, в самых грешных из нас. Это и для нас, как для Павла, — не от Церкви, а Церковь — от этого. Всякая душа человеческая в этот первый час второго рождения своего, так же как и в последний смертный, — страшно покинута всеми, страшно свободна, лицом к лицу с вечным Врагом своим или Другом, единственная с Единственным, и никто не поможет ей, никто ее не спасет, кроме Него одного, Единственного. Вот чем грешный Савл, наш вечный спутник на пути в Дамаск, больше всех Святых, — наш брат. XXII Павел, в «Деяниях Апостолов», вспоминая те дни в Дамаске,...

2. Тайна Запада. Атлантида-Европа. Часть II. Боги Атлантиды. Глава 6. Распятый Эрос

Входимость: 2. Размер: 30кб.

Часть текста: расположены над ним полукругом; греческая, большими буквами, надпись гласит: Orpheos Bakkikos Следует читать: Orpheus Bakhikos, «Орфей Вакхический» или «Вакховых таинств Орфей» (Aug. Boulanger, Orphée, 1925, p. 146–148. – O. Wulff, Altchristliche Bieldwerke, I, 1901, p. 234, pl. 56. – F. Dolger, Der heilige Fisch, 1922, p. 256, pl. 36. – Ot. Kern, Orphika fragmenta, p. 46). Нам, христианам, это распятье не может не казаться кощунственным. Но, если мы вспомним, что наше распятье появляется на разных печатях-геммах, вероятно, гностических, уже во II веке, а в православно-церковной иконографии не ранее V, то мы поймем, что сознательного кощунства здесь быть не могло. Если же камень все-таки – «магический», как похоже на то, судя по другим подобным камням, то вероятная цель его не «черная», всегда более или менее кощунственная, а «белая магия», теургия. К ней могут привлекаться и силы, действующие в христианстве, как видно по заклятью одного магического папируса, обращенному, должно быть, к языческому богу или демону: «Именем Иисуса, Бога Евреев, заклинаю тебя, orkizô se kata tou theou tôn Ebraiôn Iêsou» (G. Wessely, Pariser Zauberpapirus, lin. 3119–20. – Will. Benj. Smith, Der vorchristliche Jesus, 1911, p. 38). Маг невежествен: кроме чудотворного имени Иисусова, ничего о христианстве не знает. Кажется, несколько больше знают о нем гностики распятого Вакха-Орфея. II Маг овладевает «сверхъестественными» силами через «познание», gnôsis. В чем же заключается гнозис этого распятия? Больше, чем пророк и мученик Вакха, растерзанный мэнадами Орфей; это сам воплощенный бог. Между «растерзаньем»...

3. Маленькая Тереза. Глава 10

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: Франсуа Мартэн, доблестно участвовал во всех походах императора и сыну своему, Луи, отцу Терезы, завещал пламенную веру и преданность католической Церкви. Так же благочестив был и дед ее, со стороны матерней, Исидор Герен, сначала тоже солдат наполеоновской армии, а потом жандармский офицер (Archives de la famille Guйrin, d'aprиs Laveille, 3 — 9; 449. Ghéon, 26 — 28). Луи Мартэн, часовщик и ювелир, имевший в Алансоне доходную лавку, на двадцатом году захотел принять иноческий чин в Августинской обители, затерянной среди ледников Сэн-Бернара, и только по незнанию требуемого уставом Братства латинского языка не был пострижен, но и в миру жил, как монах, до тридцати пяти лет, когда случайно увидел в Алансоне, на улице, молодую девушку, дочь отставного жандармского офицера, Зелию Герен, которая тоже хотела постричься, тоже не могла этого сделать и жила в миру, как монахиня, занимаясь плетением кружев. Встретившись случайно на улице, — раньше никогда друг друга не видели, — светский монах-часовщик и кружевница, светская монахиня, обменялись только взглядами, но и этого было достаточно, чтобы он узнал в ней жену богоданную, а она в нем мужа богоданного. Очень скоро женились они, но первый год супружества прожили, по обоюдному согласию, как брат и сестра, в совершенном девстве. Можно было бы в этом усомниться, потому что такое девство в браке напоминает жития святых, если бы не было оно доказано непреложными историческими свидетельствами (Ghéon, 31. Laveille, 11). Девство нарушили только потому, что сделаться матерью великого святого было такою страстною мечтою Зелии Герен, что она и мужа ею заразила. Девять человек детей родилось у них. Двое мальчиков и две девочки умерли до шестилетнего возраста; все же пять оставшихся в живых дочерей постригутся в монашество, захотят быть святыми, но будет ею только одна последняя, Тереза, родившаяся 3...

4. Биографические записки о Мережковском январь-март 1920 года (Минск, Вильна) по материалам прессы. Русский литературный вечер

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: всколыхнуть Азию и натравить ее на измученную европейскую культуру. Далее г. Философов говорил об опасности заключения мира с Советской Россией, ибо из этого мира, по его мнению, выйдет новая война. Оратор закончил свою речь следующими словами: "Бойтесь мира с таким врагом". Молодой поэт В. Злобин читал отрывки из "Петербургского дневника" Зинаиды Николаевны Гиппиус. Эти записки начинаются со дня объявления войны и передают ужасы последних 6 лет. Когда началась война, в Петербурге на Сергиевской 1 собирались друзья Мережковских. Были в том числе и эсеры. Уже в то время чувствовалось разделение общества за и против войны. Зинаида Гиппиус и ее друзья не сомневались в том, что революция - неминуема, неизбежна, но будет ли она творческой революцией, или же стихийным крахом революции, - она, как и все, не знала 2 . Под влиянием лихорадочного ожидания неизбежных событий, охватившего общество, Зинаида Гиппиус написала свое "Зеленое Кольцо" 3 . В то время почти никто не понял глубокаго революционнаго содержания этого истинно-художественнаго произведения. И только один человек понял действительный смысл этого произведения; это был Керенский 4 : после первой постановки "Зеленаго Кольца" в Александринке 5 он послал Зинаиде Николаевне букет из красных роз 6 . Зинаида Николаевна часто беседовала с Керенским - этой жертвой своей собственной фатальной политической ошибки. Как-то, еще до польского восстания 7 , поэтесса спросила его: "Что будет?". И он...

5. Южная ночь

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: Ты, ночь полуденного края, Неизъяснимо хороша… Полна томительным желаньем, Ты гонишь сладостный покой Каким-то страстным ожиданьем, Какой-то грешною мечтой. 9 — 11 Как ст. 5–7 окончательного текста Как легкой дымкой, обвита. 13–19 Как ст. 9 — 15 основного текста Ты ждешь ли ясного рассвета, Чтоб он, сияя красотой, Предстал как юноша влюбленный, Как царь в короне золотой, В порфиру света облеченный. 25–30 Как ст. 17–22 основного текста И лоно пышное зажег Могучим зноем поцелуя; И беззаветно предалась Ты ласкам друга молодого, В лобзаньях пламенных слилась С лучами утра золотого, Чтоб в них исчезнуть ты могла, Чтоб в страстной неге изнывая, О, ночь полуденного края, Ты в блеске солнца умерла… Зачем же, полон мрачной думы, Стою, поникнув головой, Питомец Севера угрюмый, Так безучастно пред тобой?.. Иных ночей краса иная, Безлунных северных ночей Картина вечно дорогая Возникла в памяти моей. Не юга пламенные ласки, Не роскошь неги молодой, Не ослепительные краски Здесь дышат прелестью живой. В ней все так просто и стыдливо, Так непорочно и светло, Как девы скромно-боязливой Невинно-гордое чело. Живые грезы вереницей Порой рождалися во мне, О ночь над северной столицей, В твоей глубокой тишине Я разгадал душой печальной, Зачем, уныла и бледна, Ты красоты многострадальной И думой скорбною полна. Над царством вьюг и непогоды Лесов дремучих и болот Свершая тихий свой полет, В чертах болезненной природы, Как отпечаток долгих мук, Как...