Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Щ"
Список лучших слов
Кол-во | Слово (варианты) |
1 | ЩАДИВШИЙ |
58 | ЩАДИТЬ (ЩАДЯ, ЩАДИЛИ, ЩАДИЛ, ЩАДИ, ЩАДИМ) |
1 | ЩАДЯЩИЙ |
1 | ЩЕБЕНКА (ЩЕБЕНКИ) |
5 | ЩЕБЕНЬ (ЩЕБНЕМ, ЩЕБНЯ, ЩЕБНЮ) |
6 | ЩЕБЕТ (ЩЕБЕТЕ, ЩЕБЕТУ) |
3 | ЩЕБЕТАНИЕ |
12 | ЩЕБЕТАТЬ (ЩЕБЕТАЛИ, ЩЕБЕЧУТ, ЩЕБЕТАЛО, ЩЕБЕТАЛА, ЩЕБЕЧЕТ) |
1 | ЩЕГОЛЕВАТЫЙ |
23 | ЩЕГОЛЬ (ЩЕГОЛЕМ, ЩЕГОЛЕЙ, ЩЕГОЛЯ, ЩЕГОЛЮ) |
1 | ЩЕГОЛЬНУТЬ |
12 | ЩЕГОЛЬСКАЯ (ЩЕГОЛЬСКОЙ, ЩЕГОЛЬСКИМИ, ЩЕГОЛЬСКОМ, ЩЕГОЛЬСКОЕ) |
9 | ЩЕГОЛЬСТВО (ЩЕГОЛЬСТВА) |
8 | ЩЕГОЛЯТЬ (ЩЕГОЛЯЛ, ЩЕГОЛЯЕТ, ЩЕГОЛЯЛА, ЩЕГОЛЯЯ) |
1 | ЩЕГОЛЯЮЩИЙ (ЩЕГОЛЯЮЩАЯ) |
9 | ЩЕДРИНА (ЩЕДРИНЫМ, ЩЕДРИН) |
38 | ЩЕДРОСТЬ (ЩЕДРОСТИ, ЩЕДРОСТЬЮ) |
12 | ЩЕДРОТА, ЩЕДРОТЫ (ЩЕДРОТАМИ) |
41 | ЩЕДРЫЙ (ЩЕДРО, ЩЕДРЫЕ, ЩЕДРОГО, ЩЕДРЫХ) |
143 | ЩЕКА (ЩЕКАМ, ЩЕКЕ, ЩЕКИ, ЩЕКУ, ЩЕК) |
11 | ЩЕКОТАТЬ (ЩЕКОЧЕТ, ЩЕКОТАЛ, ЩЕКОЧУТ, ЩЕКОТАЛИ) |
6 | ЩЕКОТКА (ЩЕКОТКИ) |
5 | ЩЕКОТЛИВЫЙ (ЩЕКОТЛИВОГО, ЩЕКОТЛИВУЮ, ЩЕКОТЛИВЫЕ) |
4 | ЩЕКОЧУЩИЙ (ЩЕКОЧУЩИХ, ЩЕКОЧУЩИМ, ЩЕКОЧУЩЕЕ, ЩЕКОЧУЩЕГО) |
21 | ЩЕЛК (ЩЕЛКУ, ЩЕЛКИ, ЩЕЛКОЮ, ЩЕЛОК) |
8 | ЩЕЛКАТЬ (ЩЕЛКАЕТ, ЩЕЛКАЛ, ЩЕЛКАЛА, ЩЕЛКАЮТ, ЩЕЛКАЯ) |
2 | ЩЕЛКАЮЩИЙ (ЩЕЛКАЮЩИЕ) |
5 | ЩЕЛКНУТЬ (ЩЕЛКНУЛ, ЩЕЛКНУ, ЩЕЛКНУЛО) |
3 | ЩЕЛКОПЕР (ЩЕЛКОПЕРЫ, ЩЕЛКОПЕРАМИ) |
5 | ЩЕЛОК (ЩЕЛОКОВ, ЩЕЛОКА, ЩЕЛОКОМ, ЩЕЛОКЕ) |
1 | ЩЕЛОЧКА (ЩЕЛОЧКИ) |
1 | ЩЕЛЧОК (ЩЕЛЧКОМ) |
94 | ЩЕЛЬ (ЩЕЛИ, ЩЕЛЯХ, ЩЕЛЯМИ, ЩЕЛЕЙ) |
2 | ЩЕМИТЬ (ЩЕМИЛА, ЩЕМИТ) |
1 | ЩЕМЯЩИЙ |
15 | ЩЕНИТЬСЯ (ЩЕНЯТСЯ) |
2 | ЩЕНКОВ |
39 | ЩЕНОК (ЩЕНКА, ЩЕНКЕ, ЩЕНКОМ) |
22 | ЩЕНЯТА (ЩЕНЯТ, ЩЕНЯТАМИ) |
1 | ЩЕПЕТИЛЬНОСТЬ (ЩЕПЕТИЛЬНОСТЬЮ) |
28 | ЩЕПКА (ЩЕПКИ, ЩЕПКУ, ЩЕПКОЙ, ЩЕПОК) |
1 | ЩЕПКИН, ЩЕПКИНА (ЩЕПКИНОЙ) |
10 | ЩЕПОТКА (ЩЕПОТКУ, ЩЕПОТКИ, ЩЕПОТКЕ) |
3 | ЩЕПОЧКА (ЩЕПОЧКИ) |
4 | ЩЕРБАТОВА |
1 | ЩЕРБАЦКИХ |
20 | ЩЕТИНА (ЩЕТИНЫ, ЩЕТИНОЙ, ЩЕТИНОЮ, ЩЕТИНУ) |
12 | ЩЕТИНИН (ЩЕТИНИНА, ЩЕТИНИНЕ) |
4 | ЩЕТИНИСТЫЙ (ЩЕТИНИСТЫЕ, ЩЕТИНИСТЫМ, ЩЕТИНИСТО) |
7 | ЩЕТИНИТЬ (ЩЕТИНЯТ, ЩЕТИНИЛИ, ЩЕТИНИТ) |
1 | ЩЕТИННЫЙ |
9 | ЩЕТКА (ЩЕТКУ, ЩЕТКОЮ, ЩЕТКОЙ, ЩЕТКИ) |
6 | ЩЕТОЧКА (ЩЕТОЧКУ, ЩЕТОЧКАМ, ЩЕТОЧКАМИ) |
4 | ЩЕЧКА (ЩЕЧКУ, ЩЕЧКИ) |
21 | ЩИ (ЩАМИ, ЩАХ, ЩЕЙ) |
2 | ЩИКОЛОТКА (ЩИКОЛОТКУ, ЩИКОЛОТКИ) |
1 | ЩИПАВШИЙ |
14 | ЩИПАТЬ (ЩИПАЛИ, ЩИПАЛ, ЩИПАЛА, ЩИПЛЮТ) |
2 | ЩИПАТЬ |
1 | ЩИПЛЮЩИЙ (ЩИПЛЮЩЕЙ) |
20 | ЩИПЦЫ (ЩИПЦАМИ, ЩИПЦОВ) |
6 | ЩИПЧИКИ (ЩИПЧИКАМ, ЩИПЧИКАМИ) |
101 | ЩИТ (ЩИТЫ, ЩИТОВ, ЩИТАХ, ЩИТОМ) |
2 | ЩИТОК (ЩИТКАХ) |
11 | ЩИТОНОСЕЦ (ЩИТОНОСЦЕВ, ЩИТОНОСЦЫ, ЩИТОНОСЦА) |
1 | ЩИТОНОСНЫЙ (ЩИТОНОСНЫЕ) |
6 | ЩУКА (ЩУКИ, ЩУКОЙ) |
4 | ЩУКИН (ЩУКИНА) |
10 | ЩУПАЛЬЦА (ЩУПАЛЕЦ, ЩУПАЛЬЦАМИ, ЩУПАЛЬЦУ) |
23 | ЩУПАТЬ (ЩУПАЕТ, ЩУПАЛ, ЩУПАЛИ, ЩУПАЛА) |
1 | ЩУПЛЕНЬКИЙ |
3 | ЩУПЛЫЙ (ЩУПЛЫ) |
18 | ЩУРИТЬ (ЩУРЯ, ЩУРИЛА, ЩУРИЛ, ЩУРИТ, ЩУРИЛИ) |
1 | ЩУЧИЙ |
Несколько случайно найденных страниц
по слову
ЩЕДРЫЙ (ЩЕДРО, ЩЕДРЫЕ, ЩЕДРЫХ, ЩЕДРОГО)
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: песнь Пречистой Деве Матери. Ложесна, женский стыд, для христианских девственников есть бездна ада, престол диавола. И вот, этот престол разрушен, Бог сошел в ад. Так оно и есть, не может быть иначе, если Непорочное Зачатие — истина. Там, где наши грешные очи смежаются, открываются очи святых и видят: в ложеснах — Бог. II Бог в ложеснах — последняя точка пути бесконечно длинного, темного, тайного. Весь Египет, Вавилон, Ханаан, Хеттея, Эгея, Израиль — весь Отчий Завет идет по этому пути. Когда привратник вводит богиню Иштар в седьмые врата ада, то снимает «с ложесен ее покров стыда», subat palti ša zumriša. «Зачем, привратник, ты снял покров со стыда моего?» «Войди, госпожа моя! Таков закон царства подземного». Рождение-смерть есть закон пола; пол покрывается смертным страхом-стыдом, как ночь — днем, тот мир — этим. Вот почему снятие покровов — половое бесстыдство — есть смерть, а целомудрие — целость пола, целость личности — есть жизнь и, в последнем пределе, вечная жизнь — Воскресение. III На Вавилонскую башню, Zikkurat, семиярусную, семивратную, восходит «божья невеста», enitu, жрица богини Иштар, и, когда, в седьмых вратах, снимается с ложесен ее покров стыда, несметные толпы молящихся падают ниц в благоговейном ужасе: «Ложесна Твоя престол сотвори и чрево Твое пространнее небес содела!» IV «Какая мерзость!» — вот наше первое чувство при этом совпадении древнего с новым. Безбожник Вольтер хохочет, а верующий в Бога Паскаль ужасается, но оба согласны в этом, и только в этом — в ощущении древней святыни, как мерзости. Тут вообще между нами нет споров; во всем разделяемся, воюем, но тут наступает мир: ни эллина, ни варвара, но все — «новая тварь», новый мир — антипод древнего. Религиозно-половое чувство древних...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: «Чтение поэтов всех народов и веков порождало в нем (Пушкине) отклик, — говорит Гоголь, — и как верен его отклик, как чутко его ухо! Слышишь запах, цвет земли, времени, народа. В Испании он испанец, с греком — грек, на Кавказе — вольный горец в полном смысле этого слова; с отжившим человеком он дышит стариною времени минувшего; заглянет к мужику в избу — он русский весь с головы до ног; все черты нашей природы в нем отозвались, и все окинуто иногда одним словом, одним чутко найденным и метко прибранным прилагательным именем». Способность Пушкина перевоплощаться, переноситься во все века и народы, свидетельствует о могуществе его культурного гения. Всякая историческая форма жизни для него понятна и родственна, потому что он овладел, подобно Гёте, первоисточниками всякой культуры. Гоголь и Достоевский полагали эту объединяющую культурную идею в христианстве. Но мы увидим, что миросозерцание Пушкина шире нового мистицизма, шире язычества. Если Пушкин не примиряет этих двух начал, то он, по...
Входимость: 1. Размер: 38кб.
Часть текста: лучшие традиции прошлого. Только такие поэты спасают прошлое от обветшания: бичуя недостатки прошлого, они заставляют достоинства его говорить за себя. Как лучист и ароматен Пушкин, как завлекателен Баратынский сквозь призму брюсовского творчества! Все мы с детства обязаны хвалить Пушкина. Холодны эти похвалы. Они не гарантируют нас от позднейших увлечений ничтожной музой Надсона или ловкой музой графа А. Толстого. Пушкин самый трудный поэт для понимания; и в то же время он внешне доступен. Легко скользить на поверхности его поэзии и думать, что понимаешь Пушкина. Легко скользить и пролететь в пустоту. Вместо наслаждения хмельным тонким ароматом поэзии пушкинской мы принимаем его музу безуханной. Если отрешиться от арлекинады слов, которыми мы прославляем Пушкина, он для нас, в сущности, -- ничто, водруженное на Олимп. Удивительно ли, что потом Олимп заполняется часто второстепенными, но действительно понятными поэтами. Вот почему изучение поэзии Брюсова помимо художественного наслаждения, которое сопровождает это изучение, -- еще и полезно: оно открывает нам верную тропу к лучезарным высотам пушкинской цельности. И в то же время тайна Пушкина, о которой нам говорил Достоевский, разгадана Брюсовым. Тайна пушкинской цельности оказывается глубочайшим расщепом души, дробящим, как меч, всякую цельность жизни. Цельность жизни оказывается противопоставленной цельности творчества. Открывается новый ряд борений и противоречий в Пушкине, доселе неведомых нам. Пушкин оказывается не только поэтом, но и священным трагическим героем, укрывшим священство свое под ризою поэзии. Все это узнаем мы о Пушкине потому, что видим в поэзии Брюсова несомненную цельность; но от нас не укрыто в Брюсове и то, откуда получается эта цельность или, вернее, эта видимость цельности. То, что укрыл Пушкин, выдал Брюсов. Брюсов и Пушкин дополняют друг друга. И если в Брюсове мы подчас угадываем Пушкина, то в...
Входимость: 1. Размер: 60кб.
Часть текста: селение Винчи - родина Леонардо. Устроив дела свои во Флоренции, художник пожелал, перед отъездом в Романью на службу к Чезаре Борджа, посетить это селение, где жил старый дядя его, сире Франческо да Винчи, брат отца, разбогатевший на шелковом промысле. Один из всей семьи любил он племянника. Художнику хотелось повидать его и, если возможно, поселить в доме сире Франческо ученика своего, механика Зороастро да Перетола, который все еще не оправился от последствий страшного падения. Ему грозила опасность остаться на всю жизнь калекою. Горный воздух, сельская тишина и спокойствие, надеялся учитель, помогут больному лучше всякого лечения. Леонардо выехал из Флоренции, один, верхом на муле, через ворота Аль-Прато, вниз по течению Арно. У города Эмполи, покинув долину реки с большою Пизанскою дорогою, свернул на узкую проселочную, извивавшуюся по невысоким однообразным холмам. День был не жаркий, облачный. Мутно-белое, заходившее в тумане солнце, с жидким рассеянным светом, предвещало северный ветер. Кругозор по обеим сторонам дороги ширился. Холмы незаметно и плавно, как волны, подымались. За ними чувствовались горы. На лужайках росла не густая и не яркая весенняя трава. И все кругом было не яркое, тихое, зеленовато-серое, простое, почти бедное, напоминающее север, - поля с бледными колосьями, бесконечные виноградники с каменными стенами и, в равном расстоянии одна от другой, оливы с коленчатыми, крепкими стволами, бросавшие на землю тонкие, переплетенные, паукообразные тени. Кое-где, перед одинокою часовнею, пустынным загородным домом с гладкими желтыми стенами, с редкими, неправильно расположенными решетчатыми окнами и...
Входимость: 2. Размер: 42кб.
Часть текста: и жидам. Рыцарь мало заботился о будущем, и так как редко принимал гостей, вел тихую уединенную жизнь и, кроме двух страстей — к лошадям и книгам, привычки имел скромные, то ему хватало, и он никогда не думал о своей бедности. Случалось, что старый верный управитель-кастеллан приносил ему с тревожным лицом толстые приходо-расходные книги, записи жидовских долгов и хозяйственные счеты, но молодой барон отмахивался от него, как от надоедливой мухи, и не хотел заглянуть в эти единственные из рукописных книг, которые были ему ненавистны. — На мой век хватит, — говаривал Ульрих с беспечной улыбкой и продолжал покупать привозимые из Италии и Византии драгоценные пергаменты с миниатюрами и благородных лошадей, потихоньку разоряя свое имение, к прискорбию сумрачного управителя. Ульрих был честен и ленив — два главных свойства, которые мешают людям приобретать деньги. Пробовал он служить, но военная служба показалась ему тяжелой. Скоро вернулся барон в свой замок и окончательно поселился в нем. Жил он совсем один с немногими старыми слугами, не томясь одиночеством, скорее находя в нем отраду; из великолепного опустевшего замка занимал Ульрих не более двух, трех покоев, ...