Часть текста: 1896) окрашены в пессимистические тона; его угнетает "век суровый железа, денег и машин". В лирике преобладают мотивы тоски, усталости, одиночества. Легкий налет "гражданских" мотивов надсоновского типа смешивается с религиозной настроенностью ("Христос воскрес", "Часовой на посту"). Бледные образы, шаблонные рифмы оформляют вялые философствования на религиозные темы ("Вера", "Смерть"), сочетаясь с искусственностью тона, крикливостью патетики ("Сакья-Муни", "Moritori"). Книга М. "О причинах упадка и о новых течениях современной русской литературы" [1893] явилась первой попыткой русского символизма осознать себя как направление, имеющее определенные эстетические и религиозно-философские принципы. Намечая "три главных элемента нового искусства: мистическое содержание, символы и расширение художественной впечатлительности", Мережковский обрушивается на "утилитарный пошлый реализм" литературы революционной демократии 60-х гг. Упадок современной литературы он объясняет "тем упадком художественного вкуса, который, начиная с 60-х гг., продолжается доныне и вызван проповедью утилитарного и тенденциозного искусства, проповедью таких критиков, как Добролюбов, Чернышевский, Писарев". Возрождение литературы М. видит в декадентстве и мистицизме: "русские декаденты — первые русские европейцы, люди всемирной культуры, достигшие крайних вершин ее "самозародившейся мистики"". Резко враждебное...

2. Осенью в Летнем саду

Входимость: 1. Размер: 1кб.

Часть текста: Осенью в Летнем саду Осенью в Летнем саду В аллее нежной и туманной, Шурша осеннею листвой, Дитя букет сбирает странный, С улыбкой жизни молодой... Все ближе тень октябрьской ночи, Все ярче мертвенный букет. Но радует живые очи Увядших листьев пышный цвет... Чем бледный вечер неутешней, Тем смех ребенка веселей, Подобный пенью птицы вешней В холодном сумраке аллей. Находит в увяданье сладость Его блаженная пора: Ему паденье листьев – радость, Ему и смерть еще – игра!.. 1894

3. Тайна Запада. Атлантида-Европа. Часть II. Боги Атлантиды. Глава 11. Дионис растерзанный

Входимость: 1. Размер: 66кб.

Часть текста: тельца или агнца, пронзенного копьем, и надписью, прочитанной, благодаря сходству письмен с додинастическими иероглифами и маянскими знаками: Сын Божий умер за людей. Это сказка; не было такой скрижали и не будет никогда? Нет, была. Если было то, что Шеллинг называет «перворелигией человечества», Ursystem der Menschheit, то уцелевший от нее и занесенный в Грецию обломок – мистерия-миф о боге Загрее-Дионисе Растерзанном – такая скрижаль. II «Бесы, узнав через иудейских пророков о скором пришествии Господа, поспешили изобрести басню о боге Дионисе, чтобы распространить ее среди эллинов и других народов, особенно там, где, как они знали, поверят этим пророчествам», – думал св. Юстин Мученик, живший в половине II века (Justin., Dialog cum Tryph., 69. – Apolog., I, 54. – Boulanger, Orphée, 69–70). Dio значит «бог», nysos, nys, вероятно, фракийский, корень, славянский – syn значит «сын»: Dionysos – «Божий-сын» (Lanzani, 29). Этого «Сына Божьего», Диониса растерзанного,...

4. Белый А.: Луг зеленый. Апокалипсис в русской поэзии

Входимость: 1. Размер: 38кб.

Часть текста: тучи, занавесившие ее, будут пробиты ее лучами; они вспыхнут огнем и кровью: обозначится на них очертание дракона: вот побежденный красный дракон будет рассеян среди чистого неба. II Стояла весна 1900 года. Темное крыло грядущего затенило дни, и в душе поднялись тревожные сновидения. Человечеству открылся единственный путь. Возник контур религии будущего. Пронеслось дыхание Вечной Жены. Лекция Соловьева "О конце всемирной истории" поразила громом 2 . Но великий мистик был прав. Помню его с бездонно устремленными очами, с волосами, разметавшимися по плечам, иронически-спокойного с виду, задумчивого, повитого тучей огня. Резко, отчетливо вырывались слова его брызгами молний, и молнии пронзили будущее; и сердце пленялось тайной сладостью, когда он уютно склонял над рукописью свой лик библейского пророка; и картина за картиной вставали среди тумана, занавесившего будущее. Обозначился ряд ледяных пиков, крутых снегоблещущих гор, по которым мы должны будем пройти, чтобы не свалиться в пропасть. А из черных провалов взвивался дым туч; лучи солнца, обливая тучи кровью, являли в дымах грядущий лик воспламененного яростью дракона. Но с бессмертных высот платонизма и шеллингианства Соловьев увидел розовую улыбку Мировой Души. Он понял и...

5. Дети ночи

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Дети ночи Дети ночи Устремляя наши очи На бледнеющий восток, Дети скорби, дети ночи, Ждем, придет ли наш пророк. И, с надеждою в сердцах, Умирая, мы тоскуем О несозданных мирах. Дерзновенны наши речи, Но на смерть осуждены Слишком ранние предтечи Слишком медленной весны. Погребенных воскресенье И, среди глубокой тьмы, Петуха ночное пенье, Холод утра – это мы. Наши гимны – наши стоны; Мы для новой красоты Нарушаем все законы, Преступаем все черты. Мы – соблазн неутоленных, Мы – посмешище людей, Искра в пепле оскорбленных И потухших алтарей. Мы – над бездною ступени, Дети мрака, солнца ждем, Свет увидим и, как тени, Мы в лучах его умрем. 1894, Pallanza

Входимость: 1. Размер: 8кб.

Часть текста: не оставил, и если бы О. Л. Костецкая в 1974 году, за год до кончины, не передала письма на хранение в Пушкинский дом, то предсказание их автора имело все шансы не осуществиться. «Работа и зима 15—16-го года так утомили Дм. С., — вспоминает З. Н. Гиппиус, — что Д. В. предложил мне поехать на весну и начало лета в Кисловодск. Мы туда все трое и отправились < ... > вернулись только в июне, жарким летом» 1 . В мае или июне 1916 г. Мережковский увидел в кругу курортных постояльцев молодую барышню, которая произвела на него настолько сильное впечатление, что невольно побудила к поступкам самым решительным: пятидесятилетний писатель разузнал стороной имя и адрес незнакомой особы, стал настойчиво добиваться встречи с нею и после того, как ни одна из предпринятых попыток не увенчалась успехом, продолжал писать в Кисловодск объекту своего преклонения уже из Петербурга. Такая решительность поразительна вдвойне, если учесть, что по психологии поведения и стилю жизни Мережковский менее всего напоминал пылкого соблазнителя, светского жуира и любителя романических похождений; сугубо книжный, «кабинетный» человек, погруженный в мир идей и далекий от тяготения к любым житейским непредсказуемостям, в данном случае он рискнул выступить заведомо не в своем амплуа. Желаемого знакомства так и не состоялось, и весь эпизод можно было бы определить как кратковременный роман в письмах, если бы эпистолярный контакт оказался двусторонним; на деле же героиня «романа» откликнулась на полученные послания лишь одним письмом — весьма сдержанным по тону, судя по реакции Мережковского, — и еще одной телеграммой (эти документы не обнаружены): видимо, душевные излияния маститого писателя либо оставили ее равнодушной, либо не сумели подвигнуть к более откровенным признаниям и смелым поступкам. Если о реакции О. Л. Костецкой на письма Мережковского можно только гадать, то более определенные...

7. Сталь

Входимость: 1. Размер: 1кб.

Часть текста: Сталь Сталь Гляжу с улыбкой на обломок Могучей стали, – и меня Быть сильным учишь ты, потомок Воды, железа и огня! Твоя краса – необычайна, О, темно-голубая сталь... Твоя мерцающая тайна Отрадна сердцу, как печаль. А между тем твое сиянье Нежней, чем в поле вешний цвет: На нем и детских уст дыханье Оставить может легкий след. О, сердце! стали будь подобно — Нежней цветов и тверже скал, — Восстань на силу черни злобной, Прими таинственный закал! Не бойся ни врага, ни друга, Ни мертвой скуки, ни борьбы, Неуязвимо и упруго Под страшным молотом Судьбы. Дерзай же, полное отваги, Живую двойственность храня, Бесстрастный, мудрый холод влаги И пыл мятежного огня. 28 сентября 1894

8. Гиппиус З. Н.: Дмитрий Мережковский. Часть первая. Глава 3. Первый Петербург. Страница II

Входимость: 1. Размер: 49кб.

Часть текста: -- весной 1891 г. -- наша первая поездка за границу,-- в Италию, конечно. Смешно сказать, с какими капиталами мы пустились в путь! Мне самой не верится! У нас было скоплено на это -- 400 рублей. По тогдашнему курсу -- около 1200 франков. Но это нас не смутило, все ведь так дешево. Через Варшаву (где у меня сделалась ангина, но и на это мы не обратили вниманья) мы -- в Вене, а через несколько дней -- в Венеции. О нашей встрече в Венеции с Сувориным и Чеховым я уже писала подробно, и новым рассказом не буду здесь отвлекаться. С Сувориным, этим пугалом "интеллигенции" нашей (подумать, редактор антилиберального "Нового времени"), я в Венеции сдружилась, он мне показался любопытным. В нем сидел русский народный "нигилизм". Народный и природный "Ame slave" в самом скверном проявлении (по существу), но соединенная в нем и с природной талантливостью, а также с чуткостью к талантам. Он угадал и любил Чехова, он же понял и вывел на свет Божий почти гениального, Европе неизвестного и непереводимого писателя -- Розанова. Его теперь и в России, конечно, забыли... Вспомнят. Д. С. уже сделал, в глазах тогдашней русской интеллигенции, ужасную gaffe: он издал у Суворина вторую книгу своих стихов, под названием "Символы" (с эпиграфом из Гете). Как можно пользоваться нововременским издательством. Он (Д. С.) собирался издать, там, однако, и еще одну книгу, сборник статей. По этому поводу Плещеев (мы с ним были в переписке) написал мне еще до нашего путешествия в Италию: "Убедите Д. С. не издавать эту книгу у Суворина. Я, может быть, сам ее издам. Вы удивлены? (А мы,...

9. Жанна д'Арк. Часть I. Св. Жанна и третье царство духа. Главы I-X

Входимость: 1. Размер: 33кб.

Часть текста: когда-нибудь снова христианская, ко Христу вернувшаяся Франция, внятно, громко, так, чтобы услышал весь мир? «Скажет», — отвечают одни, может быть, слишком легко, потому что слишком этого хотят; а другие так же легко отвечают: «Не скажет», может быть, тоже потому, что этого слишком не хотят. Но не лучше ли было бы для тех и других, прежде чем ответить на этот вопрос, глубже над ним задуматься, чтоб не услышать и тем и другим одного приговора: «ты взвешен на весах и найден очень легким»; глубже задуматься и, может быть, почувствовать всю грозную тяжесть вопроса не только для одной Франции, но и для всего христианского мира, потому что если Жанна действительно святая не одной из двух Церквей, Западной, а единой Церкви Вселенской, то она принадлежит всему христианскому миру; и еще потому, что если Жанна действительно спасла Францию, то спасла и Европу, так как в XX веке еще несомненнее, чем в XV, что Европы нет без Франции и что спастись или погибнуть этой части Европейского тела — значит и всему телу погибнуть или спастись. II Две святые: первая — бывшей, христианской, вторая — настоящей, от Христа отступившей, и, может быть, будущей, снова ко Христу вернувшейся Франции — св. Жанна д'Арк и св. Тереза Лизьёская. Та не похожа на эту, ...

10. Последние травы

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Последние травы Последние травы Дни все короче, а ночи морознее... Вы, ни живые, ни мертвые, бедные, бледные Травы осенние, поздние. Там, среди зябнущих, голых стволов, Вы из-под савана первых снегов, К солнцу с последней мольбой простираетесь, Не покоряетесь, — Тускло-зеленые, нежные, — Боретесь вы с белизною снегов, О, безнадежные! Солнца ненастного злые лучи Не согревают, Только играют, Как в поединке стальные мечи... Острые, злые лучи, Не лицемерьте!.. Лживому солнцу, о травы, не верьте, Верьте покою, отдайтесь же смерти! Ниже, все ниже свинцовая твердь, Злая, как смерть... Над деревьями голыми Каркает ворон и крыльями машет тяжелыми, Празднует смерть... Ниже, все ниже свинцовая твердь. Сердце мое, как былинка, – в снегу, – безнадежное, Слабое, нежное! Солнцу не верь ты холодному, Вечно бесплодному, Страшному, злому, как смерть!.. 1894

Поиск по творчеству и критикеCлово "1894"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1894"