Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ц"

1. Тайна Трех. Египет и Вавилон. Египет — Озирис. Озирис, тень воскресшего

Входимость: 1. Размер: 40кб.

Часть текста: брезжущий свет воскресения — все это невообразимо для нас. Этого мы не знаем и знать не хотим или не смеем. Египет смел. Пять тысяч лет только и делал, что вдумывался, вглядывался в это с неустрашимою пытливостью. III В ряде последовательных образов, как бы в мгновенных снимках для кинематографа, изображается постепенно воскресающее тело Озириса: по телу мертвеца сначала пробегает слабое содрогание, как по телу куколки, в которой шевелится готовая выпорхнуть бабочка; потом медленно-медленно он подносит руку к лицу, как просыпающийся от глубокого сна; сгибает колени, ищет ногами упора; наконец с усилием все тело приподымается выше и выше и вдруг встает из гроба, вскакивает, как бы взлетает с божественною легкостью. Изображения эти так «внушительны», что рождают не мысль в уме, а ощущение в теле. «С ним сделалось то, что бывало с ним в вагоне железной дороги, когда думаешь, что едешь вперед, а едешь назад, и вдруг узнаешь настоящее направление» («Смерть Ивана Ильича» Л. Толстого) Кто знает, жизнь не есть ли смерть, А смерть не есть ли жизнь? (Euripid. Fragm., ар. Plat., Gorg.) IV Да, это не в уме, а в теле загорается: глядя на любящих — хочется любить, на пляшущих — плясать, а на воскресающих — воскресать. V «Египтяне первые научили людей тому, что душа человека бессмертна» (Геродот. II, 123). Геродот, так же как Платон и все вообще эллины, кроме Гераклита и орфиков, не понимает, что воскресение вовсе не есть бессмертие. Бессмертие души — только идея в уме, а воскресение плоти — опыт. На вопрос, победима ли смерть физически, нельзя отвечать доводами разума, как делает Сократ в «Федоне»; ответить на него можно только опытом. Воскресение плоти...

2. Тайна Запада. Атлантида-Европа. Часть II. Боги Атлантиды. Глава 13. Дионис будущий

Входимость: 1. Размер: 61кб.

Часть текста: захваченное в круговорот. Сам экстаз все еще жажда, только тишина – утоление; сам экстаз все еще путь, только тишина – цель; сам экстаз все еще мир, только тишина – Бог. II Вот почему Елевзинские таинства, самые святые в древности – самые тихие, совершаются в дни ранней осени, тишайшие в году. Пустеет воздух, птиц не слышно боле, Но далеко еще до первых зимних бурь, И льется чистая и теплая лазурь На отдыхающее поле. Вот почему спондофоры, миротворцы – возвестители таинств, и начинаются они только тогда, когда умолкает шум оружья, наступает мир – тишина: здесь уже как бы предчувствие того Тишайшего, кто скажет: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир дает, Я даю вам». III «Богосупружество», «богорождение» – последняя часть Елевзинских таинств наиболее для древних свята, а для христиан – кощунственна. «В стыде, aischrô, совершаются таинства», – обобщает поздний византийский...

3. Россия и большевизм. Тайна русской революции. Опыт социальной демонологии

Входимость: 1. Размер: 140кб.

Часть текста: дома спускается почти отвесная, точно разрытая, черная кручь» (Тургенев. Конец света). Бывшая Россия — бóльшая часть Европы, шестая часть земной суши, — провалилась, а строители европейского дома двадцать лет искали и доныне ищут мира — устойчивого равновесия над пропастью. Можно ли писать книги на землетрясении? Если можно, то разве таким людям, как русские изгнанники. Чудом спасшиеся от великого русского землетрясения, носятся они над землею Европы, тоже нетвердой, и будут носиться, как бестелесные духи, потому что родная земля для человека есть второе тело; жить в изгнании — все равно что выйти из этого тела — умереть заживо. Знают русские изгнанники то, чего в Европе никто еще не знает или не хочет знать, — что вопрос, погибнет ли Европа в войне или спасется в мире, — будет решен вместе с вопросом, погибнет или спасется Россия; знают, что победа коммунизма в России есть продолжающаяся первая Великая война и готовящаяся вторая — мост между ними — и что вот уже двадцать лет, как Европа только и делает, что переходит по этому мосту от первой войны ко второй; что вот уже двадцать лет, как...

4. 14 декабря. Книга вторая. После четырнадцатого. Часть четвертая. Глава восьмая

Входимость: 1. Размер: 17кб.

Часть текста: как Дон Кихоту — Дульсинея. На книги набросился с жадностью. Особенно полюбил «Божественную Комедию». Путешествовал в чужих краях, бывал в Италии и немного понимал по-итальянски. Фарината и Капаней приводили его в восхищение. «Quel magnanimo, сей великодушный» — Фарината дельи Уберти мучается в шестом круге ада, на огненном кладбище эпикурейцев-безбожников. Когда подходят к нему Данте с Вергилием, он приподнимается из огненной могилы, — До пояса, с челом таким надменным, Как будто ад имел в большом презреньи. Come avesse lo inferno in gran dispetto. А исполин Капаней, один из семи вождей, осаждавших Фивы, низринутый в ад за богохульство громами Зевеса, подобно древним титанам, — лежит, голый, на голой земле, под вечным ливнем огненным. Кто сей великий, Что, скорчившись, лежит с таким презреньем, Что мнится, огнь его не опаляет? — спрашивает Данте Вергилия, а Капаней кричит ему в ответ: Qual fui vivo, tal son' morto! Каков живой, таков и мертвый! Да разразит меня Зевес громами, Не дам ему я насладиться мщеньем! Каховский сам похож был на этих двух великих презрителей ада. Когда в последнюю ночь перед казнью отец Петр спросил его на исповеди, прощает ли он врагам своим: — Всем прощаю, кроме двух подлецов — государя и Рылеева, — ответил Каховский. — Сын мой, перед святым причастием, перед смертью… — ужаснулся отец Петр. — Богом тебя заклинаю: смирись, прости… — Не прощу. — Так что же мне с тобою делать? Если не простишь, я тебя и причастить не могу. — Ну, и не надо. Отец Петр должен был...