Мережковский Дмитрий: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1881". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 2. Размер: 29кб.

Часть текста: того тошно, а тут еще вы с вашею верою. Вот разговор с неверующим религиозным человеком наших дней — с русским в особенности. Что неверующие люди могут быть религиозными — это явление такое общее, что стоит на него указать, чтобы сделать видимым. Но и обратно: верующие или как будто верующие могут быть не религиозными; это в наши дни явление столь же общее. Между верою и ее обнаружением, исповеданием, сознанием — какая-то преграда неодолимая. Видно, что человек верит, а во что — не видно. Вера не хочет быть видимой, не хочет быть сознанной. Вера без слова, без имени. «От избытка сердца уста говорят» — так было; а теперь — молчат. Вера в душах человеческих светит, как пламя лампады сквозь занавес. Таинственная занавесь; святые покровы, заповедные. Не человеком наложены, не человеком и снимутся. А пока не снимаются — снимать не должно. Молчание для веры то же, что защищающий занавес для пламени, а слово — что ветер; слабое пламя ветром гасится, сильное — сильнее раздувается. Не должно снимать завесу до времени; но, кажется, время близко, когда пламя обнажится. Вот какие мысли внушает книга В. Богучарского «Активное...

Входимость: 2. Размер: 18кб.

Часть текста: Федоровича, Курбской. Жил в Рогожской части, воспитывался в пансионе г-жи Либерман. Поступил на казенную службу в 1839 году. Служил сначала у оренбургского губернатора Талызина, потом у обер-гофмаршала гр. Шувалова помощником столоначальника, а затем столоначальником в придворной конторе. Должность эту занимал и при министре двора гр. Адлерберге в течение всего царствования Александра II. В 1853 году женился на Варваре Васильевне Чесноковой, дочери управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера. Я родился 2 августа 1865 года в Петербурге, на Елагином острове, в одном из дворцовых зданий, где наша семья проводила лето на даче. До сих пор я люблю унылые болотистые рощи и пруды елагинского парка, где мы, дети, начитавшись Майн Рида и Купера, играли "в диких". Еще уцелела та сосна, на которой я устроил себе сиденье из дощечек между ветвями, чтобы там, на высоте, сидя, как птица, читать, мечтать и чувствовать себя далеко от людей, вольным, "диким". Помню, как мы забирались в темные подвалы дворца, где на влажных сводах блестели при свете огарка сталактиты, или на...

Входимость: 1. Размер: 123кб.

Часть текста: Нет никого и меня нет. Люди — капли в водопаде, который низвергается в бездну — в ничтожество. Все едино в этом ничтожестве. Да будут все едино, как Ты, Отче, во мне и Я в Тебе. Свет лица Божеского, которое соединяет все лица человеческие, — угасает, почти угас в этой толпе, как вечерний свет в свете электрических солнц и разноцветно-огненных реклам на темном небе. Небо и есть та страшная бездна, в которую низвергается водопад человеческий. И дивлюсь я удивлением великим, как сказано в Апокалипсисе. И вспоминается мне маленький, сгорбленный, старичок в белом балахончике, в мужичьих лаптях, в убогой камилавке, с медным крестом на груди и тяжелой сумой за плечами, который идет, подпираясь топориком, по мшистой тропинке в дремучем лесу — Серафим Саровский, последний святой. Он — величайшая противоположность этой толпе. Лицо его не пропадет среди лиц человеческих. Он отличен от всех, он — один-единственный. Был, есть и будет. Вечный, подлинно-сущий. ...

Входимость: 1. Размер: 30кб.

Часть текста: облику нагого полудетского, полудевичьего тела, кто это, женщина, мужчина или андрогин. Два огромных гвоздя, не пронзая ног распятого, вбиты, шапками врозь, у подножья креста; семь четырехконечных звезд расположены над ним полукругом; греческая, большими буквами, надпись гласит: Orpheos Bakkikos Следует читать: Orpheus Bakhikos, «Орфей Вакхический» или «Вакховых таинств Орфей» (Aug. Boulanger, Orphée, 1925, p. 146–148. – O. Wulff, Altchristliche Bieldwerke, I, 1901, p. 234, pl. 56. – F. Dolger, Der heilige Fisch, 1922, p. 256, pl. 36. – Ot. Kern, Orphika fragmenta, p. 46). Нам, христианам, это распятье не может не казаться кощунственным. Но, если мы вспомним, что наше распятье появляется на разных печатях-геммах, вероятно, гностических, уже во II веке, а в православно-церковной иконографии не ранее V, то мы поймем, что сознательного кощунства здесь быть не могло. Если же камень все-таки – «магический», как похоже на то, судя по другим подобным камням, то вероятная цель его не «черная», всегда более или менее кощунственная, а «белая магия», теургия. К ней могут привлекаться и силы, действующие в христианстве, как видно по заклятью одного магического папируса, обращенному, должно быть, к языческому богу или демону: «Именем Иисуса, Бога Евреев, заклинаю тебя, orkizô se kata tou theou tôn Ebraiôn Iêsou» (G. Wessely, Pariser Zauberpapirus, lin. 3119–20. – Will. Benj. Smith, Der vorchristliche Jesus, 1911, p. 38). Маг невежествен: кроме чудотворного имени Иисусова, ничего о христианстве не...

Входимость: 1. Размер: 43кб.

Часть текста: древе", "Богом проклятый", не осквернял земли и неба 1 . Вот почему иудеи, тотчас по смерти Иисуса, просили Пилата снять с креста всех трех распятых. Тот согласился, должно быть, по всегдашнему римскому правилу не нарушать местных обычаев. Воины пришли и, чтобы покончить с двумя еще живыми разбойниками, совершили над ними "крестное ломание костей", crucifragium, -- перебили им голени железной дубиной. Пришедши же к Иисусу и увидев, что Он уже умер, не перебили у Него голеней. Но один из воинов пронзил Ему ребра копьем (Ио. 19, 33--34). Лишний ли раз поднять тяжелую дубину поленился или мертвое тело калечить не захотел -- ударил копьем куда ни попало и тем нечаянно исполнил два пророчества: "кость Его да не сокрушится" (Исх. 12, 46); и "воззрят на Того, Кого пронзили" (Зах. 12, 10). Видевший же то засвидетельствовал, и истинно свидетельство его; он знает, что говорит истину, дабы вы поверили (Ио. 19, 36). Истина -- в том, что не "тенью только", quasi per umbram, как будут учить докеты, а действительно страдал и умирал Сын Божий: весь закон естества исполнил -- умер Несотворенный, как умирает вся тварь. II Что помешало врагам Иисуса бросить тело Его в "общую яму", вместе с телами разбойников, -- это мы узнаем из свидетельства синоптиков лучше, нежели из IV Евангелия, где времена спутаны: "после того (перебития голеней) Иосиф из Аримафеи......

Входимость: 1. Размер: 24кб.

Часть текста: произошел глубокий нравственный и религиозный переворот, который в корне изменил не только всю его личную жизнь, но и умственную, и писательскую деятельность, как бы переломил его существование на две половины: в первой он – только великий писатель, может быть, и великий человек, но все-таки человек от мира сего, с человеческими и даже русскими страстями, скорбями, сомнениями, слабостями; во второй – он выходит из всех условий исторического быта и культуры; одни говорят, что это христианский подвижник, другие – безбожник, третьи – фанатик, четвертые – мудрец, достигший высшего нравственного просветления, как Сократ, Будда, Конфуций, – основатель новой религии. Сам Л. Толстой в «Исповеди», написанной в 1879 году, подтверждает и как бы даже подчеркивает единственность, бесповоротность и окончательность этого религиозного перерождения: «Пять лет тому назад со мною стало случаться что-то очень странное: на меня стали находить минуты сначала недоумения, остановки жизни, как будто я не знал, как мне жить, что мне делать. – Эти остановки жизни всегда выражались одинаковыми вопросами: Зачем? Ну, а потом?...

Входимость: 1. Размер: 22кб.

Часть текста: проветрил он восьмидесято-девяностые годы, символисты доделали, маловато осталось от Скабичевских, да и Михайловский стал историей.) Проветривание связано было с тем, что Мережковский внутренне воспитывался уже и на Европе — в образе ее истинной культуры, — а доморощенности в нем никакой не было. Думаю, что книгой, резко повернувшей понимание двух наших великанов, был огромный труд «Толстой и Достоевский». Вот за него останусь навсегда и особо благодарен покойному, столь одинокому, хотя и знаменитому Дмитрию Сергеевичу. Я был студентом, начинающим писателем московским с Остоженки и Арбата, когда довелось прочесть эту книгу. Оказалась она для меня неким событием — ее чтение было частью моей жизни. (И как Бога благодарю, что имел возможность часами уходить в то, что привлекало ум и душу!) Не перечитывал с тех пор этого «Толстого и Достоевского», да несколько и боюсь перечитывать: так много времени ушло, так изменился сам, так изменилась жизнь, что и не хочется, чтобы изменилось впечатление. Но вот оно осталось. Многих, не меня одного, эта книга сдвинула. Не то чтобы фигуры действующих лиц выросли — они и так были огромны, без Мережковского. Но он передвинул их по-новому, осветил, оценил, получилось ярче и еще убедительней. Некая схема в писании его и тогда чувствовалась: «Тайновидец плоти», «Тайновидец духа» — Мережковский любил такие вещи. «Бездна вверху, бездна внизу» — все же противопоставление что-то давало, даже и очень яркое. Обе фигуры...

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: Спутники», — здесь собраны его превосходные, часто тончайшие старые этюды о «вечных спутниках», о мировых гениях в области литературы. Мережковский действительно всегда обращен к этим «вечным спутникам», но он остается при этом всегда самим собой, — и именно это и мешает ему быть тем, чем ему очень хочется быть, мешает ему быть настоящим историком. Во всех своих книгах, в которых так много настоящих bons mots, удачнейших формул, он всегда заслоняет собой того, о ком он пишет. Мышление Мережковского движется в антитезах, в острых противопоставлениях, — но главная его тема определяется религиозным противлением «историческому» христианству. Мережковский чувствует в себе «новое» религиозное сознание, так как в его душе христианство уживается с влечением к античности, к античной культуре. Если Розанов критиковал «историческое» христианство во имя Ветхого Завета, то Мережковский исходит из противопоставления христианства и античности. К этому противопоставлению Мережковский сводит все трудности «исторического христианства», но под влиянием Вл. Соловьева у него позже присоединяется еще искание «христианской общественности». По мысли Мережковского, «историческое» христианство (т. е. Церковь) отжило свой век, оно было односторонним выражением...

Входимость: 1. Размер: 13кб.

Часть текста: приятен особой живостью и своими зажигательными речами. Мы нередко ездили все трое к нему, бывал и он у нас,-- и по субботам, конечно, со сборными русскими {Не так давно, в 36 или 37 г., Д. С. и я встретились с ним в Риме, за завтраком у тогдашнего франц. посла Chambrun, a потом даже были в его чудесной, стильной вилле в римской Кампанье. Сначала мы его не узнали: не было уже ни длинной черной бороды, ни прежнего молодого огня. Он первый вспомнил наше давнее парижское знакомство и тотчас же стал для нас как бы тем же, столь же приятным, как тогда.}. Доступ в круги католические, куда стремился Д. С., особенно же доступ в круг модернистского движенья, был очень не легок. Однако и то, что мы понемногу узнавали, было для нас ново и чрезвычайно интересно. Напоминаю, что в эти годы (1906, 1907, 1908) движенье еще далеко не закончилось; за дальнейшим его развитием мы следили уже издали, не переставая удивляться равнодушию французов и Франции к явлению такому значительному и важному для ее судеб. Некоторому контакту с ортодоксальным католицизмом помогла нам близкая приятельница наша, светлейшая княжна Анастасия Грузинская, очень милая девушка, жившая тогда в Париже. Она имела там связи, так как уже склонялась сама, в это время, к переходу в католичество {С ней мы впоследствии часто встречались в СПБ, потом она уехала в Польшу, и в...

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ МЕРЕЖКОВСКИЙ 2. 08. 1865, Санкт-Петербург — 9. 12. 1941, Париж Выдающийся русский прозаик, философ, поэт, литературный критик, драматург Дмитрий Сергеевич Мережковский был младшим ребенком в большой, многодетной семье крупного чиновника, действительного тайного советника, Сергея Ивановича Мережковского (1821–1908). Мать писателя, Варвара Васильевна Чеснокова, была дочерью управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера. О своей семье, в первую очередь о матери, оказавшей на него в детстве особое влияние, Мережковский рассказывает в автобиографической поэме «Старинные октавы». В 1880 г. Мережковский по инициативе отца знакомится с Ф. М. Достоевским и читает ему свои стихи, которые писатель оценивает отрицательно. В этом же году Мережковский подружился с С. Я. Надсоном, знакомится с секретарем «Отечественных записок» А. И. Плещеевым. В 1881 г. состоялась публикация его первого стихотворения в сборнике «Отклик». В 1884 г. Мережковский становится студентом...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1881"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1881"