Мережковский Дмитрий: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1895". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 3. Размер: 68кб.

Часть текста: М. М. Стасюлевича, к Мережковскому роман был возвращен автору. Впервые он был напечатан в "Северном вестнике" (N 16 за 1895 г.) под заглавием "Отверженный" с обширными поправками и изъятиями, сделанными фактическим редактором журнала А. Л. Волынским. Одна из глав, выброшенных целиком, под заглавием "Свидание. Рассказ из времен Юлиана Отступника" была опубликована в журнале "Живописное обозрение" (1895. 2 апреля. N 14. С. 274-278) и в состав романа более не включалась. В 1896 году "Отверженный" вышел отдельным изданием (СПб.) с восстановлением части купюр. Незначительная правка присутствовала и в следующих изданиях романа: в 1902 (когда книга впервые получает окончательное заглавие) и в 1906 годах, когда включается в состав трилогии вместе с романами "Воскресшие боги. Леонардо да Винчи" и "Антихрист. Петр и Алексей". В 1910 и 1914 годах "Юлиан Отступник" занимал первый том собраний сочинений Мережковского (соответственно: 17- и 24-томного). Последнее прижизненное издание, послужившее источником текста для настоящего: Мережковский Д. С. Христос и Антихрист. Берлин, 1922. Т. 1. Роман неоднократно переиздавался в 1989-1991 году; наиболее серьезным и значительным является издание 1989 года (М.: Книга), содержащее репринтно воспроизведенный с собрания сочинений 1914 года текст романа, а также комментарии и вступительную статью З. Г. Минц. Опыт этой книги отчасти учтен при подготовке настоящего издания. Роман был переведен на многие европейские языки (см. библиографию переводов, приложенную к первому тому собрания сочинений 1914 г.) и завоевал на Западе популярность, несравнимую с его распространенностью в России. Так, например, во Франции к 1901 году роман выдержал 17 (!) переизданий (см.: Ежемесячные сочинения. 1901. N 1. С. 81; N 2. С. 176). Известна попытка переработки "Юлиана...

Входимость: 2. Размер: 31кб.

Часть текста: газом! Алая лента на грешной невесте! О, мы пойдем целоваться к окну! Видишь, как бледны лица умерших? Это - больница, где в трауре дети... Это - на льду олеандры... Это - обложка романсов без слов. Милая, в окна не видно луны Наши души - цветок у тебя в бутоньерке. ( В. Даров ) В несколько более оживленном размере: Тень несозданных созданий Колыхается во сне, Словно лопасти латаний На эмалевой стене. Фиолетовые руки На эмалевой стене Полусонно чертят звуки В звонко-звучной глубине, Вырастают точно блестки При лазоревой луне; Всходит месяц обнаженный При лазоревой луне; Звуки реют полусонно, Звуки ластятся ко мне. Тайны созданных созданий С лаской ластятся ко мне. И трепещет тень латаний На эмалевой стене. ( Русские символисты, кн. II ) Два приведенных стихотворения - наши русские; вот стихотворение, принадлежащее Метерлинку: Моя душа больна весь день, Моя душа больна прощаньем, Моя душа в борьбе с молчаньем, Глаза мои встречают тень. Я вижу призраки охоты; Полузабытый след ведет Собак секретного желанья Во глубь забывчивых лесов. Лиловых грез несутся своры, И стрелы желтые - укоры - Казнят оленей лживых снов. Увы, увы! везде желанья, Везде вернувшиеся сны, И слишком синее дыханье... На сердце меркнет лик луны. То, что есть в содержании символизма бесспорного и понятного,- это общее тяготение его к эротизму. Старый как мать-природа бог, казалось изгнанный навсегда из деловой поэзии 50-70-х годов, вторгся в сферу, ему всегда принадлежавшую, им издревле любимую, но в форме изуродованной и странной, в форме бесстыдно обнаженной: О, чудно нежная и страстная болезнь! В тебе вся жизнь моя и милый идеал! Ты звездно обняла меня, как землю плеснь, Как ржавчина в бою измученный кинжал! Ты волю...

Входимость: 2. Размер: 14кб.

Часть текста: "Труде" и др. напечатаны его этюды о Достоевском, Пушкине, Майкове, Короленко, Кальдероне, французских неоромантиках, Ибсене и др. В 1893 г. издана им книга "О причинах упадка современной русской литературы". В "Северном Вестнике" 1895 г. М. с большим успехом дебютировал на поприще исторического романа "Отверженным" (отд. СПб., 1895). Отличительные черты разнообразной и плодовитой деятельности М. -- преобладание головной надуманности над непосредственным чувством. Обладая обширным литературным образованием и усердно следя за европейским литературным движением, М. часто вдохновляется настроениями книжными. Стих его изящен, но образности и одушевления в нем мало и, в общем, его поэзия не согревает читателя. Он слишком часто останавливается на темах, не соответствующих свойствам его суховатого дарования, и потому впадает в ходульность и напыщенность. По содержанию своей поэзии М. в начале всего теснее примыкал к Надсону. Не будучи " гражданским" поэтом в тесном смысле слова, он, однако, всего охотнее разрабатывал такие мотивы, как верховное значение любви к ближнему ("Сакья-Муни"), прославлял готовность страдать за убеждения ("Аввакум") и т. п. На одно из произведений первого периода деятельности М. -- поэму "Вера" -- выпал самый крупный литературный успех его. Чрезвычайная простота сюжета,...

Входимость: 2. Размер: 24кб.

Часть текста: В этом течении религиозной мысли пророчество всегда побеждает священство и пророческим предчувствиям отдаются без особой осторожности, без той боязни произвола и подмены, которая так характерна для Булгакова, свящ. П. Флоренского, Эрна и др. Настоящего дерзновения религиозной мысли и здесь нет, но меньше оглядки, больше игры человеческой талантливости. Центральной фигурой в этом типе религиозной мысли является Д. С. Мережковский. Целое течение окрашено в цвет мережковщины, принимает его постановку тем, его терминологию, его устремленность" { Бердяев Н. А. Философия творчества, культуры и искусства: В 2 т. М., 1994. Т. 2. С. 366.}. Эта, столь характерная для бердяевского стиля,- эмоционально окрашенная оценка, при всей ее "пристрастности", как видно, нисколько не снижает признания заметной роли Мережковского в том всплеске русской мысли, который получил название религиозно-культурного возрождения конца XIX -- начала XX в. Первыми крупными произведениями Мережковского, получившими большой резонанс, была книга "О причинах упадка и о новых течениях современной русской...

Входимость: 2. Размер: 61кб.

Часть текста: не коренятся в творческих формах искусства; они коренятся в жизни. И потому-то последние цели литературы коренятся не в литературе вовсе. С этой точки зрения литература должна стать чем-то действенным и живым, литература -- не только форма искусства, но и еще нечто. Так цель продиктует мне идейное отношение в литературе. Если же я определю литературу ее происхождением, я приду к другим выводам. Трагедия развилась из лирики; роман, повесть, новелла -- из народного эпоса; литература -- сложная форма поэзии, т. е. только форма искусства. Итак: в одном отношении -- литература не только форма искусства, но и еще нечто; в другом -- она форма искусства. Только или не только? Прошлое литературы -- песня; будущее -- религия жизни. В настоящем дробится будущее и прошлое литературы, смешивается; и нам говорят: в литературе, прежде всего, напевность, стиль, музыка формы; и нам говорят: в литературе, прежде всего, смысл, цель, идея. Но стиль, музыка, напевность -- главный нерв ритма жизни. Из жизненного ритма выросло сложное древо религий; и потому-то прошлое литературы -- непроизвольно религиозно: в основе здесь -- религиозное, но бесформенное переживание. Смысл, цель, идея -- понимается различно; смысл мирового прогресса религиозен, потому что последняя цель развития не формальна, но реальна, и в то же время реальность цели не коренится в условиях нам данной действительности; и потому-то идея разума всегда предопределена живым образом будущего, а это будущее -- опять-таки не коренится в условиях данного. Итак, прошлое литературы -- религия без цели, без смысла, но в образе; будущее в литературе -- это формы религиозных целей, но без живых образов. И потому-то формы...

Входимость: 2. Размер: 35кб.

Часть текста: [118] Что значит этот неведомый зов, лучше всего объясняет великий русский тайновидец Гоголь: «Мне всегда был страшен этот таинственный зов. Помню, в детстве я часто слышал его: вдруг позади меня кто-то явственно произносил мое имя. День обыкновенно был самый ясный и солнечный; ни один лист в саду на дереве не шевелился; тишина была мертвая… Но признаюсь, если бы ночь, самая бешеная и бурная, со всем адом стихий настигла меня одного среди непроходимого леса — я бы не так испугался, как этой ужасной тишины среди безоблачного дня. Я, обыкновенно, бежал с величайшим страхом и занимавшимся дыханием из сада и тогда только успокаивался, когда попадался мне навстречу какой-нибудь человек, вид которого изгонял эту страшную сердечную пустыню». [119] Этот «панический ужас» знали и древние: им тоже слышался в нем доходящий из того мира в этот таинственный зов. XII «Жанна!» — позвал ее Голос трижды, и в третий раз узнала она, что с нею говорит Архангел Михаил. Детски просты, понятны были слова его и...

Входимость: 2. Размер: 32кб.

Часть текста: Сергея Ивановича Мережковского (1821–1908). Мать писателя, Варвара Васильевна Чеснокова, была дочерью управляющего канцелярией петербургского обер-полицмейстера. О своей семье, в первую очередь о матери, оказавшей на него в детстве особое влияние, Мережковский рассказывает в автобиографической поэме «Старинные октавы». В 1880 г. Мережковский по инициативе отца знакомится с Ф. М. Достоевским и читает ему свои стихи, которые писатель оценивает отрицательно. В этом же году Мережковский подружился с С. Я. Надсоном, знакомится с секретарем «Отечественных записок» А. И. Плещеевым. В 1881 г. состоялась публикация его первого стихотворения в сборнике «Отклик». В 1884 г. Мережковский становится студентом историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета, увлекается позивитизмом и толстовством, путешествует по России. Весной 1885 г. писатель посещает смертельно больного Надсона, знакомится с И. Е. Репиным и передвижниками. Весной 1888 г. Мережковский успешно заканчивает университет и отправляется в путешествие по Кавказу с Н. Минским. В этом же году он знакомится со своей будущей женой — Зинаидой Николаевной Гиппиус и 11 июля делает ей предложение. Осенью 1888 г. Д. С. вместе с невестой открывает литературные вечера, где бывают К. М. Фофанов, А. И. Плещеев, А. Волынский, Н. М. Минский, появляется никому еще не известный Ф. Сологуб. В 1888 г. в Петербурге выходит первая книга Мережковского «Стихотворения (1883–1987)». 8 января 1889 года Мережковский и Гиппиус венчаются в Тифлисе. После свадьбы супруги поселились в Петербурге. В их квартире постоянно собирается цвет интеллигенции Санкт-Петербурга. Дмитрий Мережковский и Зинаида Гиппиус становятся друг для друга поддержкой и опорой на 52 года, которые они прожили никогда не разлучаясь, постоянно находясь в духовном общении, и стали при этом двумя...

Входимость: 1. Размер: 92кб.

Часть текста: тем, что она писала о себе в мужском, а не в женском роде. Все же я знала наизусть два ее стихотворения. Первое очень любил Блок: Окно мое высоко над землей, Высоко над землей. Я вижу только небо с вечернею зарей, С вечернею зарей — с его качающимся ритмом, с его редко свойственной Гиппиус музыкальностью и неожиданно прелестным концом, таким характерным для всегда и всем недовольной Гиппиус: Мне нужно то, чего нет на свете, Чего нет на свете. И второе: Единый раз вскипает пена И рассыпается волна. Не может сердце жить изменой, Измены нет — любовь одна… Читала я, конечно, и Антона Крайнего (псевдоним Гиппиус), беспощадного критика, ведущего суд и расправу над современной прозой и поэзией. Антона Крайнего боялись не меньше, чем самого Брюсова. Приговоры его были убийственны. Критические статьи его пестрели определениями вроде: «рыжая бездарность», «идиот», «недоносок», «кретин» и тому подобными вежливыми характеристиками писателей. На похвалы Антон Крайний был чрезвычайно скуп. Даже о «Стихах о Прекрасной Даме» Блока он отозвался более чем сдержанно. О Зинаиде Гиппиус в Петербурге ходили всевозможные легенды, как, впрочем, обо всех знаменитых писателях и писательницах. Рассказывали, что она выходила на сцену в белом хитоне с распущенными длинными рыжими волосами, держа лилию в руках, и молитвенно произносила: Я сам себя люблю как Бога. Рассказывали, что она требует, чтобы все ее бесчисленные поклонники, те, что женаты, отдавали ей свои обручальные кольца, и что она нанизывала их на цепочку, висевшую в ...

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: порвется. Столько раз перечитывал Ваше письмо и в каждое слово вдумывался. «Я на Вас не сержусь, хотя и имею право сердиться». Чем больше вдумываюсь в эти слова, тем больше чувствую, какие они пленительно-добрые, женственные. «Кисловодский Дон-Жуан — с определенною целью»... О, Вы же теперь поняли, что это не так! Все, что хотите — только не это, только не это! Я бесконечно далек от этой грубой пошлости. То мое первое «безумное» письмо я написал с отчаянною храбростью — потому что был слишком робок, отчаянно робок. Ведь Вы это тоже поняли? Недаром же угадали в этом письме что-то «странное», на другие подобные письма непохожее... Вы можете спросить: что́ мне нужно от Вас? зачем я к Вам подхожу? Если я — художник (каким меня считают некоторые, — а сам я, конечно, не знаю этого), если я художник, то так естественно, что мне хочется видеть прекрасное — только видеть — больше ничего. А Ваш образ — один из прекраснейших, какие я когда-либо встречал в моей жизни. Разве это желание видеть красоту — грех? Разве можно за него «сердиться»? Я, разумеется, говорю не только о красоте внешней, физической, но и о внутренней, духовной. Я Вас не знаю, никогда не говорил с Вами, но и безмолвный образ Ваш для меня прозрачен: на то ведь я и «художник», чтобы угадывать по внешней...

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Двойная бездна Двойная бездна Не плачь о неземной отчизне И помни, – более того, Что есть в твоей мгновенной жизни, Не будет в смерти ничего. И жизнь, как смерть, необычайна... Есть в мире здешнем – мир иной. Есть ужас тот же, та же тайна — И в свете дня, как в тьме ночной. И смерть и жизнь – родные бездны: Они подобны и равны, Друг другу чужды и любезны, Одна в другой отражены. Одна другую углубляет, Как зеркало, а человек Их съединяет, разделяет Своею волею навек. И зло, и благо, – тайна гроба И тайна жизни – два пути — Ведут к единой цели оба. И все равно, куда идти. Будь мудр, – иного нет исхода. Кто цепь последнюю расторг, Тот знает, что в цепях свобода И что в мучении – восторг. Ты сам – свой Бог, ты сам свой ближний, О, будь же собственным Творцом, Будь бездной верхней, бездной нижней, Своим началом и концом. Между 1895 и 1899

Поиск по творчеству и критикеCлово "1895"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1895"